"Альбом Дон Жуана" - это блистательный сборник озорных, отчасти хулиганских стихотворений, местами очень лиричных и полных чувственных признаний.

От известного режиссера и талантливого человека Марка Розовского! "Альбом Дон Жуана" - это блистательный сборник озорных, отчасти хулиганских стихотворений, местами очень лиричных и полных чувственных признаний. С иллюстрациями!

От известного режиссера и талантливого человека Марка Розовского! "Альбом Дон Жуана" - это блистательный сборник озорных, отчасти хулиганских стихотворений, местами очень лиричных и полных чувственных признаний. С иллюстрациями!

Сборник стихов Марка Розовского "Яблокони". По словам автора, расширять собственные горизонты хочется именно в одиночестве и от одиночества. К тому же писать стихи - никому не запрещено. А что не запрещено, то, как известно, разрешено.

Миры Марка Розовского поистине необозримы. Мы знаем его как драматурга и режиссера. Но вот вам четвертая по счету книга стихов Мастера, которая должна, видимо, окончательно утвердить его еще и в звании поэта. В "Стишках исподтишка" собраны последние стихотворения автора.

Что такое "изобретение театра"? Как это происходит? На какую "заоблачную высоту" должен подняться художник, чтобы зритель в зале забыл, что происходящее на сцене всего лишь игра? Знаменитый театральный режиссер Марк Розовский пишет об этом в своей книге. О том, что "если обыкновенный человек что-либо создал или сотворил, он тем самым приблизился к Богу". И о том, что надо верить в себя. Надо чувствовать себя Моцартом непрерывно - только тот, кто так лучезарно любил жизнь, мог написать "Реквием".

В книгу известного режиссера вошли его размышления о творчестве Чехова-драматурга, о постановке чеховских пьес на сцене. Читатель найдет здесь запись бесед и репетиций М.Розовского с актерами театра "У Никитских ворот" во время работы над спектаклем "Вишневый сад", а также режиссерское описание рассказа А.П.Чехова "Спать хочется". В настоящее издание вошла и опубликованная в США книга М.Розовского "Чтение "Дяди Вани"". Для специалистов и широкого круга читателей.

Драматург и режиссер Марк Розовский - явление в современной культуре во многом неожиданное и аналогов не имеющее. Он - художник очень широкого творческого диапазона. Автор пьес, инсценировок, киносценариев, а также оперных и балетных либретто. Он режиссер театра, эстрады, телевидения. Автор замечательных по своим эстетическим идеям, блистательных по языку и явно не оцененных по достоинству книг о студиях, о театральной этике и других зрелищных проблемах. Но на сей раз он автор совсем неожиданный. Он на сей раз остроумный автор до предела сконцентрированных, остроумных миниатюр. Которые названы им "Новые штучки". Чтобы никто их не путал со "старыми". Хотя ни одна из миниатюр Марка Розовского устареть неспособна. Любое время, тем более в нашей поразительной действительности - время для неё.

Книга о новом прочтении великой пьесы на сцене театра, продиктованном личным человеческим опытом режиссера. О том, как долго и мучительно выстраивалось это новое прочтение. Как создавался некий художественный объем, позволяющий разговаривать с сегодняшним зрителем через Шекспира. Как удалось добиться этой особой контактности, и всё" на сцене стало ново, свежо, живо. Ибо "Гамлет", по словам Марка Розовского, это пьеса о том, что справедливости надо добиваться даже ценой самопожертвования, но справедливости не будет никогда, потому что силы зла всегда окажутся сильнее. В этом великий пессимизм и художественный подход драматурга. Трагизм великого мыслителя и философа Уильяма Шекспира, его понимание ценностей и несовместимости честного человека с несправедливым миром.

Писать воспоминания — дело крайне тяжелое, сходное с перелистыванием старой книги, - страницы потрепаны и пожелтели, правда жизни волей-неволей предстает здесь как цепь случайных отпечатков, разрозненных эпизодов, которые и есть та самая суета сует, чье ценностное значение распыляется в пространстве и времени. Да, каждому человеку хочется зацепиться в каком-то исчезнувшем миге, застрять и заново прожить тот или иной неповторимый отрезок и получить удовольствие от того, что не все пропало в черной дыре беспамятства. Если автору воспоминаний удается в конце концов собрать эти "отрывки из обрывков" в некое единое целое, то в этом случае из отдельных камешков может получиться весьма выразительная мозаика, возомнившая о себе, что она и есть картина Прошлого с немеркнущими деталями и раскрашенными мелочами. И тут может показаться, что как раз из этого "сора" растут не только стихи, но вырисовываются целые панорамы жизни поколения, состоящего из исключительно единственных в своем роде индивидуальностей. Переворачивание песочных часов — и воспоминания посыпались. Прожитая жизнь оборачивается в повторе словно явь сегодняшняя.

Марк Розовский - создатель и главный режиссер тетра МГУ "Наш дом", а затем театра-студии "У Никитских ворот"; автор инсценировок классической русской прозы. Одна из них, "История лошади" по "Холстомеру" Л. Толстого, легла в основу триумфального спектакля, поставленного в Большом Драматическом театре в Ленинграде. Поставленного - кем? Всеми признанным Г.А. Товстоноговым? Или молодым режиссером, пребывавшем в БДТ "на птичьих правах"? Книга Розовского о том, как придумывалась им пьеса, а потом спектакль о лошади. Но это и рассказ об "империи Товстоногова", в которой были свои порядки и законы...

Писать воспоминания — дело крайне тяжелое, сходное с перелистыванием старой книги, - страницы потрепаны и пожелтели, правда жизни волей-неволей предстает здесь как цепь случайных отпечатков, разрозненных эпизодов, которые и есть та самая суета сует, чье ценностное значение распыляется в пространстве и времени. Да, каждому человеку хочется зацепиться в каком-то исчезнувшем миге, застрять и заново прожить тот или иной неповторимый отрезок и получить удовольствие от того, что не все пропало в черной дыре беспамятства. Если автору воспоминаний удается в конце концов собрать эти "отрывки из обрывков" в некое единое целое, то в этом случае из отдельных камешков может получиться весьма выразительная мозаика, возомнившая о себе, что она и есть картина Прошлого с немеркнущими деталями и раскрашенными мелочами. И тут может показаться, что как раз из этого "сора" растут не только стихи, но вырисовываются целые панорамы жизни поколения, состоящего из исключительно единственных в своем роде индивидуальностей.Переворачивание песочных часов — и воспоминания посыпались. Прожитая жизнь оборачивается в повторе словно явь сегодняшняя.

В этой книге автор - известный драматург и режиссер Марк Розовский - предлагает свое полное, многотысячное собрание перлов из записных книжек - афоризмы, фразы, замечания, отрывки из обрывков ( казалось бы, ерундистика), - которые сыпятся золотым дождем иронии, игры ума и общечеловеческой мудрости. А в результате - мы получаем развернутую картину эпохи и многоцветную мозаику жизни, сложенную из сверкающих камушков под названием " Все штучки поодиночке".

В этой книге автор - известный драматург и режиссер Марк Розовский - предлагает свое полное, многотысячное собрание перлов из записных книжек - афоризмы, фразы, замечания, отрывки из обрывков ( казалось бы, ерундистика), - которые сыпятся золотым дождем иронии, игры ума и общечеловеческой мудрости. А в результате - мы получаем развернутую картину эпохи и многоцветную мозаику жизни, сложенную из сверкающих камушков под названием " Все штучки поодиночке".

История любви и история разрыва. Человеческие судьбы, погруженные в самое страшное время в истории человечества, эпицентр катаклизмов эпохи, несшей распад и гибель всему живому. "Папа, мама, я и Сталин"… Быть может, одна история из сотен тысяч. Одна из миллионов. И всегда единственная. Тщательно задокументированная и кошмарная в своей странной, внезапной неотвратимости. И пронзительно человечная. Рассказанная автором подробно и предельно откровенно. Ибо все, что кажется нам теперь далеко за пределами здравого смысла, за зыбкой гранью Добра и Зла, случилось с папой автора, его мамой и самим автором в то время, когда на вершине громадной горы под названием СССР величественно возвышался жестокий отец всех и вся - И.В. Сталин.

Великий Дон Жуан Моцарта, записанный в 1959 году звездным составом исполнителей под предводительством итальянского дирижера Карло Мария Джулини.. Особая смесь мрачной драмы и искрометной комедии Дон Жуана с поразительной непосредственностью передана маэстро Джулини. Венский баритон Эберхард Вехтер сталкивается с особенно грозной парой благородных дам: Джоаной Сазерленд в образе Донны Анны (на одной из ее редких записей для лейбла, отличного от Decca) и Донны Эльвиры в исполнении Элизабет Шварцкопф.. «Этот набор… отданный в руки тех, кто еще не открыл для себя рай моцартовской оперы, стоит… чегоx Год в зарубежном университетеx Не думаю, что преувеличиваю». Gramophone. «Если не поклоняться Бёму, это может считаться лучшей записью Дон Жуана». Hermes Opernlexikon. «Самая человечная, самая трогательная, самая сложная, самая полная из версий Дон Жуана». Diapason